Радистка Кэт

Не успел я испугаться, как эсэсовец улыбнулся и пригласил нас внутрь.Когда мы оба зашли, Штирлиц выглянул наружу и удостоверился, что к нам не приклеился хвост. Оказавшись в парадной, Кэмпбелл и Штирлиц дружески обнялись.

— Говард, сволочь, — возмутился я, — ты был мне как брат!

— Уж простите, что обманывал, — рассмеялся Кэмпбелл. — Как говорил Сунь Цзы: война — это путь обмана.

— Проходи, не задерживайся, — сказал ему Штирлиц, пряча пистолет.

Компания зашла в обширную гостиную. У одной стены трещал камин, а противоположную украшала картина Фридриха Великого; такая же, как в моём кабинете. На резном деревянном столе, предсказывая недалёкое будущее, стояла откупоренная бутылка вина.

Около стола расположилось пианино, а играла на нём темноволосая девушка с немного округлым и грустным лицом. Её пальцы бегали по клавишам пианино, а глаза замерли и смотрели в одну точку — на меня. Тотчас смутившись, я повернулся к Штирлицу:

— Будьте добры, представьте фройляйн.

— А я могу и сама представиться, — задорно бросила девушка. — Кэтрин, можно просто Кэт. Работаю радисткой. А вы, стало быть, Йозеф Гёббельс.

— Ну да... Очень приятно, — пробурчал я.

— Присаживайтесь, — пригласил Штирлиц за стол. — Йозеф, будете "Беломорканал"?

— Спасибо вам, Штирлиц, но я думаю бросить курить.

— Вот это правильно, — отозвался эсэсовец, наливая вино. — Кстати... Можно просто Макс.

— Договорились, Макс, — ухмыльнулся я. — Или, может быть, Всеволод?

Глаза Штирлица округлились, он даже пролил на стол немного вина.

— Откуда...?

— Вчера наши перехватили радиограмму из некого "Центра"; видимо, из Москвы. Только не знали, кому она адресована... Что же, теперь я знаю. Подвалы гестапо по вам плачут, господа.

Кэт встала из-за пианино, оставив камин трещать в одиночестве. Она присоединилась к столу и сказала мне, взяв бокал:

— Погодите отдавать на растерзание, выслушайте нас.

То, как она смотрит на меня... Глядя на советскую радистку, почему-то не получается думать о шпионах, пропаганде, тайной полиции, вожде и нацизме. В голове остаётся только одна мысль: "Кэт".