Голова змеи

— Готовы к своему триумфу? — спросил Гитлер после того, как я поздоровался.

— Конечно, мой фюрер, — ответил я и начал увлечённо плести им басни о несокрушимости Германии.

Вожди нации лишь кивали и поддакивали. В конце концов, власть имущим надоело стоять на холоде. Компания пошла внутрь Дворца спорта. Министры и генералы отправились в отдельную ложу, а Гитлер пошёл по ступенькам на верхний балкон, который он целиком выделил для своей семьи.

— Йозеф, пойдёмте со мной, — пригласил усатый садист. — До начала ещё полчаса, успеем выпить за ваш успех. С женой мне скучно. Это приказ.

Естественно, я согласился. Лишние подозрения сейчас ни к чему. Пройдя мимо дюжины охранников наверх, мы поднялись на балкон. Интересно, как Штирлиц собрался мимо них проскользнуть?

С балкона открывался вид на зал Дворца спорта. Повсюду висели гербы и флаги Рейха. Тысячи человек собрались, чтобы выслушать меня. Но сейчас меня могли услышать только Адольф Гитлер, его жена Ева Браун и начальник личной охраны вождя, стоявший в углу.

Ева тепло поприветствовала меня. Дама сняла перчатку и позволила поцеловать её руку. Все утонули в мягких креслах. Фюрер протянул по бокалу шампанского мне и начальнику охраны:

— Йозеф, Макс, берите и не стесняйтесь. Вы мне близки, как члены семьи.

Макс?? Начальник охраны вышел из тени и я тут же узнал его. Эти строгие черты и решимость в глазах видно даже в полутьме. Вождь сказал тост:

— За твою речь, Йозеф. За упорство и рвение, которое она породит в сердцах наших солдат. За решимость и веру в правое дело! За великую Германию!

Как только диктатор договорил, раздались два негромких щелчка. Гитлер и Ева уронили бокалы на пол и обмякли. Фюрер издал короткий хрип. Самая влиятельная в Германии семья неподвижно лежала с дырами в головах. Кровь заструилась по красной повязке Адольфа, перечёркивая нарисованную на ней свастику.

— В один день... Романтика, — протянул я.

Начальник охраны довольно хмыкнул. Подойдя к уже бывшему рейхсканцлеру вплотную, он сделал контрольный выстрел. Штирлиц убрал пистолет и перевернул трупы так, чтобы входные пулевые отверстия смотрели в зал.

— Пора уходить, — бросил советский разведчик, открыл дверь в коридор и позвал охрану. Сбежавшись и увидев мёртвого фюрера, они схватились за оружие, но Макс унял их:

— Стреляли из зала, когда они встали, чтобы встретить Гёббельса, идиоты! Посмотрите, как они лежат.

— Мне пора выступать, — твёрдо сказал я. — Речь нельзя отменять.

— Последние слова фюрера были о том, как важна ваша речь. Нужно исполнить волю вождя, — поддакнул Штирлиц, чтобы окончательно развеять сомнение в охранниках

— Пока я не договорю, оцепите Дворец спорта, чтобы никто не пошёл и не вышел, — распорядился я.

— Подумайте вот над чем: вы патриот немецкого народа или человечества? До свидания, Йозеф, — шепнул мне шпион. — Вряд ли прощаемся.

Штирлиц прихватил головорезов и убежал ловить самого себя. Я поплёлся к трибуне, обдумывая случившееся.

Я могу сделать так, как говорили шпионы: произнести речь против политики партии и войны, сложить полномочия и призвать остальных сделать то же... Попробовать остановить распространение тоталитаризма.

С другой стороны, я могу воспользоваться смертью вождя. Произнести пламенную речь, зовущую встать на защиту Германии. Можно предложить им достойную кандидатуру на смену Гитлеру... Да, у меня есть шанс стать следующим рейхсканцлером и фюрером.

или